Родители и педагоги должны развивать самостоятельность и ответственность у детей. Но как это делать?! Давайте разберём несколько практических ситуаций и рассмотрим теорию.
Два экзамена
В прошлом году выпускник 9-го класса не смог сдать два основных государственных экзамена (ОГЭ) из четырёх и не получил аттестат.
Можно сказать, что он остался на второй год обучения. Но это не совсем верно: он был аттестован по всем предметам программы 9-го класса и на основе этой аттестации допущен до ОГЭ. Возникла двоякая ситуация. С одной стороны, ему не нужно ходить ни на какие уроки и получать оценки. С другой стороны, ему нужно немного улучшить свои знания по двум предметам, чтобы сдать по ним ОГЭ. Определённый объём знаний у него уже был: ему не хватило лишь нескольких баллов.
Родители и школа решили, что ребёнок должен посещать все уроки 9-го класса, чтобы не болтался без дела и был под присмотром.
Вскоре педагоги стали жаловаться, что ученик ведёт себя «как студент»: прогуливает уроки и опаздывает на них, приходит без школьных принадлежностей, задания не выполняет.
Спокойно смотреть на эту абсурдную ситуацию, когда 16-летний интеллектуально, физически и нравственно полноценный мужчина, изнывая от тоски, бессмысленно слоняется по школе, я не мог. Я пригласил этого ученика на консультацию и рекомендовал ему не ходить в школу…
Я предложил ему план из нескольких пунктов.
- Родители пишут заявление о переходе на семейное образование и получают полную независимость от школы.
- Ребёнок самостоятельно в течение года готовится к сдаче двух ОГЭ по учебникам и интернет-ресурсам.
- Парень устраивается на работу.
- Продолжает заниматься в свободное от работы и учёбы время спортом.
- Следующим летом сдаёт два ОГЭ и получает аттестат.
- Поступает в техникум.
В результате этого плана за год ученик должен пройти большой путь развития, стать сильнее, умнее, образованнее, опытнее, независимее, богаче. Через год он должен прийти в техникум уверенным в себе молодым мужчиной, умеющим преодолевать трудности и упорно трудиться для достижения своих целей.
Либо он мог продолжать идти по уже намеченному пути и бесцельно проболтаться в школе этот год. В итоге он скорее всего сдаст эти два ОГЭ и поступит в техникум. Но велика вероятность, что техникум он не потянет. Он и в школе учился недостаточно усердно, поэтому не сдал ОГЭ. Если он ещё целый год будет деградировать в стенах школы, то его способность прикладывать усилия настолько атрофируется, что в техникуме его будет ждать провал.
Естественно, позитивная и наполненная смыслом картина будущего понравилась парню гораздо больше, поэтому он без моей помощи смог убедить родителей написать заявление о переходе на семейное образование. Следующим летом из-за пандемии коронавируса ОГЭ-2020 был отменён. Этот ученик, как и все предполагаемые участники экзамена, получил аттестат.
Мораль этой истории в следующем:
- Дети хотят быть самостоятельными, стремятся к независимости, ищут осмысленной жизни и сознательной деятельности.
- Взрослые боятся самостоятельности детей и часто выбирают их инфантилизацию вместо поощрения независимости.
Три уровня развития
Теперь немного теории. В норме человек должен пройти три уровня развития:
- Зависимость.
- Независимость.
- Взаимозависимость.
Мы все рождаемся слабыми и зависимыми от других людей.
Затем человек должен стать независимым: думать своей головой, зарабатывать себе на жизнь, быть уверенным в себе и не оглядываться постоянно на мнения окружающих.
И наконец, независимый зрелый человек должен научиться самому сложному: сознательно, целенаправленно вступать с другими независимыми людьми во взаимозависимые, взаимовыгодные отношения для удовлетворения интересов всех сторон.
Но нередко люди идут по другому пути: естественную зависимость меняют на патологическую созависимость.
Взаимозависимость – это здоровые отношения зрелых, уверенных в себе людей.
Созависимость – это нездоровые отношения незрелых, неуверенных в себе людей.
Взаимозависимость – это горизонтальные отношения равных, независимых людей.
Созависимость – это вертикальные, иерархические отношения, в которых кто-то доминирует, а кто-то подчиняется.
Взаимозависимые люди про любовь говорят: я без тебя могу прожить, но с тобой я буду счастливей, поэтому я хочу быть с тобой.
Созависимые люди про любовь говорят: я без тебя не могу.
У Эриха Фромма есть книга «Бегство от свободы». В ней он подробно описывает, почему отдельные люди и целые народы отказываются от независимости и выбирают нездоровые отношения созависимого доминирования-подчинения. Главное в том, что свобода влечёт за собой ответственность за свои решения. А ответственность – это тяжело; часто так и говорят – «груз ответственности». Поэтому есть большой соблазн снять с себя ответственность и переложить её на доминирующее лицо.
Самостоятельность и уроки
Можно ли как-то развивать независимость детей внутри классно-урочной системы? Нет, нельзя. Все более-менее хорошие способы развития самостоятельности школьников, которые я видел, реализуются во внеурочной или внешкольной деятельности.
Любые попытки развивать самостоятельности на уроке выглядят сомнительно. Например, на последнем конкурсе «Учитель года». Один из конкурсантов после урока с гордостью несколько раз заявил жюри, что ученики сами (САМИ!!!) сформулировали цель урока. Однако мы видели, как на уроке учитель наводящими вопросами подвёл детей к единственно возможной цели урока, а потом показал ученикам бумагу с прописанной целью урока. То есть цель урока учитель до урока зафиксировал на бумаге. Возможность поставить какую-то другую цель на уроке учитель не рассматривал. И при этом он был убеждён, что дети сами поставили эту цель.
Это симуляция самостоятельности детей. Педагог зажат в тиски ФГОС, календарно-тематического плана, программы, электронного журнала, ВПР, ОГЭ, ЕГЭ, контроля администрации и родителей. Может ли учитель современной российской школы в этих рамках выбрать цель и тему урока? Не может. Ученики тем более не могут.
Чтобы дети сами поставили цель урока, нужно так детям и говорить: «Ребята, какую тему вы хотите сегодня изучать? И какую цель ставите в изучении этой темы?» Затем путём голосования дети выбирают тему и цель из предложенных вариантов.
Ничего подобного ни на одном уроке я не встречал.
Волонтёрство
Пожалуй, лучший способ развития самостоятельности школьников – волонтёрство. Волонтёр добровольно и безвозмездно помогает другим людям.
Например, ученики моей школы разносили престарелым людям продукты во время эпидемии коронавируса. Правда потом несовершеннолетним запретили подвергать себя риску заражения такой помощью.
Другие ребята помогали в осуществлении театральных постановок, где играли дети-инвалиды. Ещё одна ученица помогает в городской библиотеке проводить кино-клуб для подростков.
В России волонтёрство находится в зачаточном состоянии. А на западе оно распространено гораздо шире. Американский учитель Рон Кларк в одной из своих книг описывает путешествие с учениками в ЮАР. Одним из главных пунктов этой поездки была волонтёрская работа его учеников в детском доме для ВИЧ-инфицированных детей. То есть даже в туристической поездке они помогают местным жителям. Кстати, эта поездка и само существование школы Рона Кларка оплачивается благотворительными взносами частных лиц и организаций. То есть на западе добровольная помощь независимых граждан и организаций друг другу в виде благотворительности и волонтёрства составляет огромную часть общественной жизни.
Общественно-полезный труд
А наш советский общественно-полезный труд то же самое, что волонтёрство? Он способствует воспитанию самостоятельности и привычки помогать другим? Нет.
Волонтёрство – это добровольный индивидуально-полезный труд. Когда волонтёр оказывает помощь, он точно знает выгодоприобретателя. Часто получатель помощи – это конкретный человек, которому можно посмотреть в глаза и услышать от него благодарность.
Советский общественно-полезный труд – это принудительная работа.
Наталья Кириченко в заметке «Школьник и тряпка» (Учительская газета, № 40 от 06 октября 2020) выразила огорчение из-за отсутствия законодательно закреплённой возможности привлекать всех школьников к общественно-полезному труду. Она пишет, что «слово «общественный» предполагает труд во благо школы без ожидания персональной похвалы».
Здесь возникает вопрос: а «школа» – это кто конкретно? Кто является выгодоприобретателем? Кто скрывается за словом «общество»?
Почти все школы в России учреждены государственными или муниципальными органами власти. Учредители и администрации школ обязаны обеспечить надлежащее техническое и санитарное состояние помещений. Если бы всех школьников принуждали заниматься уборкой, то выгодоприобретателями стали бы директора, мэры, губернаторы и президент.
Эти должностные лица не просят о помощи, они требуют подчинения. Это не добровольная помощь конкретным нуждающимся лицам, как в волонтёрстве. Это принудительное подчинение власти.
Наталья Кириченко отмечает серьёзные проблемы с организацией общественно-полезного труда в современной российской школе: «если одни родители учащихся класса согласны выдавать своему чаду тряпочку и порошок на мытье парт, а другие такого согласия не дали, то как объяснить детям, почему эти моют, а эти не должны?»
Я думаю, что никак это детям объяснить нельзя. Эта проблема не разрешима. Общественно-полезный труд работал только в тоталитарном обществе всеобщего принуждения и контроля.
К счастью, в волонтёрстве и благотворительности такой проблемы вообще не существует. Дети-волонтёры испытывают огромное моральное удовлетворение от своего труда, а иногда чувствуют себя настоящими героями. Например, про ребят, которые в период эпидемии разносили продукты пожилым людям, журналисты снимали репортажи. Этих волонтёров показывали по телевизору. И они были огорчены, когда им в целях их же безопасности запретили заниматься такой помощью.
Мы все хотим быть полезными и значимыми. Мы все хотим заботиться об окружающих. Но мы не любим, когда нас заставляют что-то делать.
Броский заголовок статьи Натальи Кириченко – «Школьник и тряпка» – и её тоска по массовому принуждению школьников к общественно-полезному труду напомнили мне эпизод из автобиографической книги Эдуарда Лимонова «Торжество метафизики». В ней он описывает своё отбывание наказания в колонии. Новых заключённых офицеры колонии по очереди заводили в туалет, велели взять тряпку и мыть унитаз. Тех, кто отказывался, избивали. Офицеры ФСИН сразу выясняли, кто из новых заключённых сможет легко влиться в общество этой колонии и соблюдать её порядки, а кого нужно активно «социализировать».
Наталья Кириченко отмечает, что большинство родителей против привлечения их детей к общественно-полезному труду. На мой взгляд, в этом нет ничего удивительного. В общественно-полезном труде всё неправильно, всё противоречит природе человека: человек не любит подчиняться силе, не любит заниматься бессмысленным делом и не любит неблагодарности (отсутствия персональной похвалы).
Волонтёрство же вполне соответствует сущности людей: добровольная, понятная помощь конкретным людям и организациям в решении конкретных проблем и получение благодарности и признательности за эту помощь.
Школа должна не только учить детей, но и готовить их к жизни в обществе. Вопрос лишь в том, к жизни в каком обществе мы готовим детей? К жизни в тоталитарном обществе всеобщего подчинения тюремного типа? Или к жизни в демократическом обществе независимых граждан, обладающих правами и достоинством?
Статья опубликована: